ВЛАСТЬ РАБОЧИХ И КРЕСТЬЯН?

[anatoligreen]

«Я не против колхоза, но не в моей деревне» - народная поговорка.

Как мы помним из учебников, 25 октября (7 ноября) 1917 года к власти пришло первое в мире правительство рабочих и крестьян. Так это правительство себя называло.

Имело ли оно основание так называться? Был ли октябрьский переворот рабочей революцией? Входили ли рабочие и крестьяне в Совнарком? Много ли их там было? Какие взаимоотношения были у них с новой властью? На эти вопросы учебники ответов не дают. Потому что ответы получаются неприглядными.

В первом составе Совнаркома из шестнадцати человек лишь трое - Ногин, Авилов (Глебов) и Шляпников могли хоть в какой-то мере отнести себя к передовому классу – пролетариату. Хотя «чисто» пролетарское происхождение имел только один из них, в их биографии все же были промежутки времени связанные с работой на предприятиях. Кто помнит сейчас эти имена? Понятно почему. Ногин пробыл в составе первого правительства меньше месяца, Глебов-Авилов менее двух месяцев, Шляпников менее года.

У других трех народных комиссаров - Дыбенко, Рыкова, Сталина с происхождением было все в порядке, родители их были из крестьян, но ни один из них жить крестьянским трудом не пожелал.

Остальные члены правительства похвастаться своим происхождением вовсе не могли.

Из мемуаров свидетеля тех событий Поля Дюкса: «Если меня спросить, в чём, на мой взгляд, состоит самая отличительная особенность коммунистического режима, я без колебаний скажу, что таковой, прежде всего, является ярко выраженная, и очень значимая духовная пропасть, отделяющая коммунистическую партию от русского народа. Говоря «духовная», я не имею в виду «религиозная». В русском языке слово «duhovny» всеобъемлюще и включает в себя не только психологическую составляющую, но и всё, что связано с внутренней созерцательной жизнью и с идеалами. История едва ли знает столь вопиющее в своем лукавстве выражение, чем «правительство рабочих и крестьян». Во-первых, большевистское правительство не состоит из рабочих и крестьян, но из типичных представителей интеллектуалов-буржуа. Во-вторых, политика этого правительства решительно отвергаема почти всей русской нацией, и оно (правительство) держится в седле лишь благодаря вранью по поводу своего избрания рабочими и крестьянами».

О поддержке большевистского переворота в Петрограде рабочими Ф. И. Дан писал в своем дополнении к немецкому изданию книги Мартова «История РСДРП»: «Незначительно было активное участие рабочей массы в большевистском перевороте. Только небольшие относительно группы рабочих, главным образом из рабочей молодежи, принимали деятельное участие в образовании Красной гвардии».

Московская социал-демократическая газета «Вперед» давала ту же картину: «В эти безумные дни, когда от имени рабочего класса самозвано грохотали пушки, рабочий класс молчал. Лишь незначительная часть его, вступившая в Красную гвардию, на деле показала сочувствие большевистской затее».

«Переворот - в основном делался руками 106-й пехотной дивизии, подвезенной из Финляндии». (С.В. Волков)

Петроградские и московские газеты за 25-27 октября сообщают о работе в полную силу всех заводов и фабрик в эти дни. Значит ни о каком массовом участии рабочих в октябрьских событиях, говорить не приходится. Это подтверждает и тот факт, что  на Путиловском заводе вместо мифических 1 500 красногвардейцев, которыми оперировали в своей пропаганде большевики, оказалось только 80.

Теперь о крестьянах. К 1917 году, более 85% населения страны составляли крестьяне. И хотя новая власть называла себя не только рабочей, но и крестьянской, отношение с деревней у нее не сложились сразу.

Ленин, убеждая своих соратников в необходимости заключения Брестского мира, заявлял: «Крестьянская армия, невыносимо истомленная войной, после первых же поражений - вероятно, даже не через месяцы, а через недели - свергнет социалистическое рабочее правительство. Так рисковать мы не имеем права».

«Только в том случае, если мы сможем расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря, если мы сможем разжечь там ту же гражданскую войну, которая шла не так давно в городах... только в том случае мы сможем сказать, что мы и по отношению к деревне сделаем то, что смогли сделать для городов» - призывал Свердлов 20 мая во ВЦИКе в докладе по организации комбедов.

Вот еще высказывания Ленина о крестьянах: «Черт с ними и с крестьянами – ведь они тоже мелкие буржуа, а значит, - говорю о России – пусть и они исчезнут так же с лица земли, как рудимент…».

Ему вторит Троцкий: крестьянство «составляет исторический навоз, из которого произрастает рабочий класс».

Нарком Цюрупа 9 мая в докладе ВЦИКу откровенно заявлял, что «у нас нет другого выхода, как объявить войну деревенской буржуазии». Чтобы окончательно развеять сомнения аудитории, в заключительной речи он еще раз подчеркнул: «Я желаю с совершенной ответственностью заявить, что речь идет о войне, только с оружием в руках можно получить хлеб».

Н. И. Бухарин на заседании уполномоченных ЦК, ездивших в мае - июне 1919 года для обследования дел на местах, высказался предельно откровенно: «Если говорить о социальной базе, то совершенно ясно, что мы должны показать кулак мужику и держать курс на мировую революцию. На меня самое отрадное впечатление произвел один шахтер, председатель исполкома, который мажет середняка вазелином и спереди и сзади, когда он, сжимая кулаки, говорил мне по секрету со злобой: "когда же мы ему морду набьем?"»

Председатель Совнаркома РСФСР С. И. Сырцов, выступая на собрании партийной ячейки Института Красной Профессуры заявил: «Ведь если долго возиться с крестьянином, да убеждать его, да прорабатывать практические вопросы, тебя, глядишь, и обскачет соседний район, не теряющий времени на эти "пустяки". Так зачем же долго возиться с крестьянином? Намекни ему насчет Соловков, насчет того, что его со снабжения снимут, или заставь голосовать по принципу "кто за коллективизацию, тот - за Советскую власть, кто против коллективизации, тот - против Советской власти».

Результатом такого отношения к крестьянам стало ограничение сельских жителей в области избирательных прав, 5 голосов крестьян приравнивались к 1 голосу рабочего. Оргбюро ЦК РКП (б) вынесло решение «признать недопустимым и нецелесообразным легализацию крестьянских союзов» там, где они начали сами стихийно создаваться.

О том что советская власть считала крестьян людьми второго сорта, говорит и тот факт, что паспорта некоторые категории жителей села получили только в 1959 году, а сельским старикам стали выдавать пенсию только с 1964 года, и в два-три раза меньше городской. Лишь в 1965 году крестьянам вновь дали возможность иметь приусадебные участки и держать скот, отменили трудодни.